В продолжение рассказа о стилистических  особенностях сооружения, нужно также заметить, что обрамление центральной скульптурной группы памятника в целом характерно для модерна. Едва намечен (сдержанно) орнамент из треугольных элементов. (В эскизе они более активны.) В сравнении с этим орнаментом более ясно выявлена форма головных уборов солдат, в сравнении же с  головными уборами, национальная одежда солдат выполнена более обобщённо. Степень индивидуализации  в лицах  солдат  различен. Лицо левой фигуры (отца)  в сравнении с лицом  правой фигуры (сына) более сильно обнаруживает портретные черты. Лицо ребёнка обобщено, как и лицо матери. Об образе ребенка писалось в предыдущем разделе.   

                      В предыдущих разделах также приводилось много фотографий, дающих достаточно хорошее представление не только о стилистических особенностях памятника, но и его состоянии, безусловно требующем реставрации и восстановления. Отдельные фотографии сделанные до 2019 года фиксируют "чёрные фигуры" памятника ещё до их очистки (я не привожу их здесь). Многочисленные утраты и их непрофессиональное  заполнение, реставрацию также  можно увидеть на фотографиях в прошлых разделах. У меня нет оценок состояния камня от реставраторов, но по вецларовскому опыту нужно отметить, что состояние камня  и прогноз его сохранности  имел разные оценки от реставраторов...

                      Но все же, в некотором отдалённом будущем, когда чудесным образом произойдёт реставрация памятника, разумеется уже после  его детального  исследования, встанет вопрос его сохранения. Исходя из истории его 100 - летнего  существования видно, что утрата деталей в нём значительна, можно предположить , что даже после очистки памятника и его консервации процесс утраты деталей продолжится. В первые пять семь лет медленно, потом чуть быстрее.

                      Можно сказать,  что  здесь  существует несколько вариантов, из которых, исходя из негативного опыта с реставрацией вецларовского памятника, на сегодня представим только первый.

                      Итак первый, наиболее возможный, это  памятник подвергают как бы профессиональной очистке, заказав эти работы у институции, "имеющей на это право". Что не означает специализирующейся на реставрации институции. Этот путь наиболее дешев, и, судя по вецларовской практике, не включает предварительное исследование состояния камня, реставрационный проект и т.п.. Это то , чего можно ожидать, в случае если заинтересованные иституции сделают шаги в этом направлении. Он имеет свои опасности (например редуцирование деталей) , но, в целом, улучшит внешний вид памятника.

                     Затем должна последовать консервация очищенного памятника  (что не произошло в Вецларе).

                     Второй вариант, который, как и предыдущий, должен предшествовать  консервации, это собственно полноценная реставрация всей поверхности памятника и фигур. С ликвидацией надписи "DAS UKRAINISCHE EHRENMAL". Это длительный процесс, который может занять   многие месяцы и потребует немалых финансовых вложений и исследований, ведущих к аутентичному восстановлению объекта.

                     Есть ещё два варианта, представляющиеся на сегодня фантастическими.

                     Третий вариант. Это полное копирование памятника в таком же материале в котором он исполнен, ракушечнике, установка его, с последующей передачей оригинала на хранение заинтересованным в нём институциям. Предположительно этот вариант может быть дешевле второго, то есть полноценной реставрации, так как  суммарные затраты на действительную реставрацию  такой площади могут оказаться очень значительными.

                     Есть ещё и четвёртый вариант, выглядящий совершенно фантастическим, но если смотреть на него, с точки зрения увековечивания памяти событий, которые вызвали его появление, то он выглядит наиболее последовательным. Живущий сейчас в Вецларе поэт Валерий Волосов сравнивал  значение  погребального комплекса Вецлар-Раштатт для Украины со значением комплекса в Трептов-парке для СССР. По всей видимости нельзя сказать, что это распостранённое представление. Тем не менее это утверждение имеет смысл, так как на территории Германии нет других масштабных воинских захоронений украинцев, которые так или иначе  были связанны в единый комплекс более чем 100 лет назад авторской волей Михайло Паращука. С одним, очень важным отличием. Комплекс в Трептов-парке это символ победы и памяти - прошлого и настоящего, а украинский комплекс несёт ещё одно временное измерение - будущее. Это символ надежды, ожидания будущего и одновременно памяти. 


                  В основе четвёртого варианта лежит идея воспроизведения памятника в Раштатте (и в Вецларе) согласно решению украинских военнопленных, опубликованному в лагерном издании  "Розсвіт". ( Раштат, 1917. – 17 лютого. – Ч.8(73)).  То есть из долговечного материала , а значит либо "из гранита, но установить на нем мраморные фигуры", либо только из мрамора  или гранита. А также в соответствии с  проектом М. Паращука не на кладбище , а в городской среде, в которую он был адресован, без "административно привнесённой" надписи "DAS UKRAINISCHE EHRENMAL", что своим  немасштабно большим размером и характером щрифта вносит дисгармонирующий тон  в памятник и о которой понятно нет упоминаний ни в обсуждении памятника ни в его эскизах. С подиумом, частично видимым на заретушированной фотографии памятника из альбома о раштаттском лагере (она приведена в предыдущем разделе). Существуют формы "этикетизации" не нарушающие структуру памятников. К ним и  имеет смысл обратиться в этом случае.

                 Этот фантастический вариант при одновременной передаче оригинального произведения заинтересованным институциям в Украине  или Германии для меня видится наиболее привлекательным. Однако и одновременно наименее возможным. К этому, как и в целом разрешению проблематики сохранности и реставрации   есть довольно много причин.

                  Одна из них - оба памятника и комплекс находятся в городах, которые не играют ведущую  роль в Германии в области культурной жизни. Что снижает для возможных спонсоров  проекта презентационную ценность возможных вложений.  Только так я могу объяснить минимализированную активность либо её отсутствие в этой области. Так на медийно и дипломатическом уровне могут быть поддерживаемы проекты памятников в столице Германии, связанных с украинской историей, между тем проблематике реставрации существующих уделяется скромное внимание.

                  Сохранность остаётся на ответственности немецких коммун и энтузиастов по месту из украинских кругов либо очень ограниченного круга местных жителей интересующихся Украиной. Иногда посещающие этот комплекс гости из разных стран мира не  проявляют никакой активности в этой области. Попытка моего проектного вмешательства в реставрацию памятника в Вецларе обнаружила, что эта тема интересна для относительно узкого кругасоотечественников, живущих преимущественно в Германии. Только несколько ведущих научных институций в Украине, оказали официальную поддержку инициативе моего реставрационного проекта. Их просьбы в поддержку и заключения местная администрация Вецлара в целом не  услышала. Тоже можно сказать и о проекте - его не рассматривали. Финансовая же поддержка презентации проекта  на всеевропейской ярмарке DENKMAL 2018 исходила от культурного ведомства города Вецлар,  от частных лиц из Германии, Израиля, но не  из Украины или других регионов мира, для которых характерна миграция из Украины.

                  Существует "Соглашение между Правительством Федеративной Республики Германия и правительством Украины об уходе за могилами воинов в Федеративной Республике Германия и Украине" от 10.06.1993  ("Угода між Урядом Федеративної Республіки Німеччина і Урядом України про догляд за могилами воїнів  у Федеративній Республіці Німеччина і Україні" від 10.06.1993).

                    По сути известными объектами этого соглашения в Германии являются:

именно украинский погребальный комплекс Вецлар-Раштатт с двумя памятниками от М. Паращука , двумя   стеллами, сделанными после  второй мировой войны на кладбище в Вецларе, собственно двух кладбищ в этих городах - в Вецларе  и  Нидербюле (Раштатт) и памятником неизвестного авторства в Нидербюле   на украинском  кладбище;

кладбище в Зальцведеле, что сохранилось более как площадь с останками цоколя памятника.

                  Это соглашение декларирует обязанность Германии следить за состоянием погребений и финансировать необходимые мероприятия по их сохранности. К сожалению это соглашение не предусматривает механизм его действия для украинской стороны в Германии. Что имеет последствием отсутствие возможностей по специальному финансированию -  реализации манифестируемого обязательства.

                       Усилий по переработке либо созданию дополнений к этому соглашению Украина не предпринимает, хотя эта проблематика в украинских правительственных кругах известна. Это означает, что ожидать централизованного целевого финансирования со стороны Германии  проектов по восстановлению  погребального комплекса нельзя ожидать. Что, разумеется не исключает ограниченных мероприятий со стороны коммун, в чьей собственности находятся объекты погребального комплекса или кладбище в Зальцведеле.  То, как немецкая сторона будет функционировать в Украине в области содержания захоронений,  хорошо проработано в деталях в договоре и безупречно функционирует для немецких погребений в Украине.

                       Собственно мигрантские организации не имеют заметного влияния на принятие решений немецкой администрацией и могут ею игнорироваться. В данном случае я опять имею ввиду наш вецларовский опыт -  созданные нами и по моей инициативе объединения поддержки для Онлайн-периодикума "Культура и повседневность"- KUA e.V   и  Общество памяти украинских военнопленных Первой мировой войны - GUKEW e.V.   (Förderverein   Onlineperiodikum "Kultur und Alltag" e.V.    KUA     и     Förderverein für das Gedenken an die ukrainischen Kriegsgefangenen des Ersten Weltkriegs e.V.  GUKEW)  или наше участие в работе Совета иностранцев Вецлара списком "Культурная инициатива" (Auslanderbeirat Wetzlar , Kulturinitiative Liste).  
 


                      Подводя итоги перспектив, повторю, что на сегодня вероятность полноценного концептуального восстановления погребального комплекса и памятников в Раштатте и Вецларе весьма низка. Одной из важных причин является то, что понимание ценности и уникальности истории этого комплекса и необходимости его восстановления однозначно ясно для только относительно небольшого круга поддерживающих эту инициативу лиц и институций, частных лиц из многих стран, которые не могут оказать действенного влияния на реализацию инициативы.

                     К некоторым успехам  в этой области можно отнести то, что эта проблематика стала известна в кругах, которые могут оказать влияние на принятие решений - это МЗС Украины, отдельные депутаты Бундестага, а проект восстановления вецларовской части комплекса был показан на международной ярмарке Denkmal 2018 в Лейпциге. "Реставрацию" памятника в Вецларе нельзя причислить к  успехам, так как она, несмотря на неоднократные протесты и  предложения, многолетнее развитие моего проекта и предложение профессионалов готовых его осуществить, была осуществлена вообще без проекта. Эти мероприятия законсервировали памятник с засыпанным в яме цоколем и были ограничены только очисткой поверхности от загрязнений, укреплению плит верхней части памятника, попыткой восстановления шрифта.        

                   Можно ожидать, что реставрация украинских погребальных объектов и далее будет полностью зависеть от воли коммун, к которым они относятся. Что, если судить по вецларовскому опыту прошлых лет,  может означать:

-отсутствие реставрационных исследований и проектов;
-отсутствие комплексного подхода к памятникам,  как частям  комплекса;  
-очистку памятников специалистами "имеющими права на подобные операции", но не реставраторами; -разрешение на работы (очистку и другое), не увязанное с обследованием объектов;
-отсутствие (игнорирование) проектов и мероприятий по их восстановлению в аутентичном виде, аналогично тому как происходило игнорирование проектов, мнений и предложений по полноценному восстановлению комплекса и его музеизации, исходящих из моей-нашей инициативы в Вецларе;
-с течением лет , постепенную утрату деталей и разрушение наиболее хрупких частей памятников.

                    Будет ли  таковой судьба памятника в Раштатте?
                    Будет ли он оставаться и далее с заплатами непрофессиональной реставрации и недоведенными до конца очистками поверхностей?
                    C поздней "этикетной" добавкой текста по-немецки после 1965  года?
                    С тонально отличным от всего монумента цоколем?
                    С постепенно утрачиваемыми деталями?
 
                    Пока эта перспектива видится более реальной, чем полноценное восстановление памятника и всего погребального комплекса.

Статья подготовлена с участием Зои Черновой команды KuA e.V.,
и поддержкой Förderverein für das Gedenken
an die ukrainischen Kriegsgefangenen
des Ersten Weltkriegs e.V.

-----------------------